|
Высокая эмоция лирического героя Ломоносова насчёт взаимоотношений человека и бога пребывает в рамках общего и личного, причём без национального колорита, что идеализирует и абстрагирует созданный таким образом космический мирообраз, придавая ему возвышенный пафос свободного от ограничений одной нации лирического героя-космополита, но, правда, в сугубо утончённом, именно художественном смысле произведения. "Вечернее размышление о божием величестве" отличается от "Утреннего" конкретностью впечатления и свежестью красок, причём оно отличается и проблематичностью тематики, содержащей в своей риторической форме научно-полемические вкрапления в целостную композицию оды. Познание мира и его закономерностей становится двигателем не только всего произведения, но и эмоции самого лирического героя Ломоносова. Категория познания в таком случае - взгляд в бесконечность Вселенной. Обе оды, что очевидно, являются единой композицией, как параллель друг к другу. Обе оды объединяет также и мотив света: утро как время пейзажной лирики и как его объект; северное сияние как явление вечера. Отсюда и логика рассмотрения их как параллели друг к другу. Чтобы проиллюстрировать дальнейший анализ "Вечернего размышления", можно привести цитату из его прозаического труда под названием "Явление Венеры на солнце, наблюдённое в Санкт-Петербургской Императорской Академии Наук": "…Несказанная премудрость дел божиих хотя из размышления о всех тварях явствует, к чему предводительствует физическое учение, но величества и могущества его понятие больше всех подаёт Астрономия, показывая порядок течения светил небесных. Воображаем себе тем явственнее создателя, чем точнее сходствуют наблюдения с нашими предсказаниями; и чем больше постигаем новых откровений, тем громчае его прославляем…" [2; с.495 - 496] Из цитаты видно, что для Ломоносова естество, натура как материальные категории являются предпосылкой к восхвалению и почитанию бога. Таким образом, взгляд учёного мужа становится причиной созданного им мирообраза Вселенной - не просто абстрагированного полёта художественной фантазии, а попытки научной трактовки бытия, его научной интерпретации как космоса. Вследствие чего художественная оболочка оды содержит два плана: 1) линию натуральную, что отражает ярче всего строфа 2; 2) линию понятийно-абстрактную, отражённую по сути лишь в строфе 8. Такое разделение и выделение условно, оно относится лишь к художественному миру произведения и необходимо для того, чтобы чётко обозначить диалектику образа космоса. "Вечернее размышление" начинается грандиозной и вдохновенной картиной наступления вечера, открывающего вслед за уходом утра беспредельность небесных светил: Лице своё скрывает день, Поля покрыла мрачна ночь, Взошла на горы чёрна тень, Лучи от нас склонились прочь. Открылась бездна звёзд полна; Звездам числа нет, бездне дна [1; с.120]. Внутренняя композиция строфы выражает естественную и математически точную метаморфозу смены дня на ночь и вращения планеты Земля вокруг своей оси. Это отличает Ломоносовский текст от обычной пейзажной картины лирического стихотворения. Лирический герой оды ставит себя как созерцателя космической панорамы, а не просто пейзажа, относящегося лишь к земному время-пространству, хотя исходная точка его наблюдений и размышлений - пространство земли: Песчинка как в морских волнах, Как мала искра в вечном льде, Как в сильном вихре тонкой прах, В свирепом как перо огне, Так я в сей бездне углублён, Теряюсь, мысльми утомлён! [1; c.120 - 121] Уже в этих строках звучит мотив познания мира, звучит целая гамма представлений о бытие: мотив бесконечности, мотив-антитеза малого и большого; в конце концов, эмоция "утомлённого мыслями человека". Эта строфа представляет собой огромный сравнительный оборот, состоящий из ряда однородных частей и необходимый для отображения беспредельности космического пространства и являющийся натуралистической аллегорией. Как видно, каждый из однородных сравнительных оборотов в отдельности представляет собой антитезу малого и большого или, во всяком случае, имеет такой акцент в оттенке тропа. Окраска художественного слова в этой строфе характеризуется сосуществованием образно-аллегорического и конкретно-материального планов, что позволяет выделить в рамках мотива-антитезы большого и малого две параллели в идейно-смысловой структуре оды: макрокосмическую и микрокосмическую. Как учёный Ломоносов воплощает в художественном слове оды научные понятия малого и большого: если большое - это звёзды, светила, то малое - это понятия об атомах и молекулах. Метафоричность "песчинки", "малой искры", "тонкого праха" отражает эту идею, показывая различные формы проявления натуры. Композиционно они противополагаются звёздам из первой строфы, формируя такой структурой образ макрокосмической и микрокосмической Вселенной. Вообще натурализм, проникший в оттенок значения слов этой строфы, непосредственно и создаёт такой акцент художественного космоса, где понятие о материи имеет научную эстетику, отчего и поэтика оды специфична проникновением науки в мир художественной словесности. Отсюда налицо и натурфилософия оды: осознание лирическим героем беспредельности той материи, то есть "бездны", в которую он "погружён". Развертывая этот огромный сравнительный оборот, Ломоносов словно хочет объять необъятное мироздание Вселенной. Интересно отметить в отдельности сравнительный оборот "В свирепом как перо огне", тропообразующая база которого является метонимизированным сравнением, где перо параллельно с моментом творчества, моментом написания оды и является сиюминутной ассоциацией процесса творчества. Таким образом, этот троп является не только аллегорией, но и символом познания и творчества: перо символизирует процесс человеческого познания, творческую жизнь человека, его искания. Похожие материалы: Достоинства плана Тацит Методы изучения документальных источников |
Поэтический космос Ломоносова
Страница 3
О литературе » Поэтический космос Ломоносова
