|
Как будто с вышины Спускается приятный Минувшего привет, И то, что невозвратно, Чего на веки нет… На земле – в настоящем – нет счастья, есть только тень его, счастье утраченное, отсюда и «низость настоящего». Истинное же счастье – в воспоминаниях о блаженных минутах, пережитых чувством, а вечное счастье – за гробом: Где жизнь без разлуки, Где все не на час. Уже здесь мы видим, как прошлое и будущее выступают в творчестве Жуковского не столько в оппозиции друг другу, сколько в диалектическом единении: О милые воспоминанья , О том, чего уж в мире нет! О дума сердца – упованье На лучший, неизменный свет! Ретроспекция часто соседствует в поэзии Жуковского с устремленностью в будущее и не только в пределах земной жизни, но и за гранью ее. У Жуковского настоящее так мимолетно, что между прошедшим и будущим не остается никакого зазора, будущее озаряет прошедшее, прошедшее перетекает в будущее. Вспомним: «былое сбудется опять» («Я музу юную бывало », 1824 г.) или стихотворение «Приношение» (1827), посвященное тому, кто Минувшее животворит И будущее предрешает. Это единение будущего и прошлого чрезвычайно характерно для В. А. Жуковского и раскрывается им в рамках жизненного цикла рождение – жизнь – смерть. Рождение предваряет небытие, смерть уходит в пакибытие; круг замыкается, в обеих концах – вечность. Такое понимание прошлого и будущего демонстрирует поэма «Камоэнс». В феврале 1839 года Жуковский сделал перевод небольшой пьесы Фридриха Гальма «Камоэнс». Камоэнс и Васко Квеведо – две стороны души самого Жуковского, его т. н. «прошлое» и «настоящее». «С удивлением прислушивался Жуковский к голосу неумирающей и возрождающейся Красоты. Среди молодых голосов начинал звучать и голос молодого Жуковского, который приходил к Жуковскому старому…», - пишет В. Афанасьев.[27] Нигде так, пожалуй, не слились прошлое, настоящее и будущее, как в этом произведении. С высоты будущего знания старшее alter ego поэта вопрошает: Слепец! Тебя зовет надежда славы, Но что она? и в чем ее награды? Кто раздает их? и кому они Даются? и не все ль ее дары Обруганы завидующей злобой? За них ли жизнь на жертву отдавать? И вот что отвечает «молодой Жуковский», пока еще видящий в будущем лучи надежды: Нет, нет! не счастия, не славы здесь Ищу я: быть хочу крылом могучим, Подъемлющим родные мне сердца… Молодой Жуковский – уже прошлое поэта, но он смотрит в будущее, тогда как обремененный знанием о будущем старый Жуковский подводит итог прошлому. Взаимопереплетение времен выходит на уровень над временного осмысления жизни как единства прошлого, настоящего и будущего. Такое единство времен не раз осмысляется Жуковским. К примеру, в стихотворении «Моя тайна» (1840) поэт представляет идеал счастливой (веселой) жизни: Вам чудно, отчего во всю я жизнь мою Так весел? – Вот секрет: вчера дарю забвенью, Покою – ныне отдаю, А завтра – провиденью! Другое дело, что все иное творчество Жуковского демонстрирует, что этому жизненному принципу он не следовал: он не забывает прошлого, не видит покоя в настоящем. «Тайна» – это, скорее, идеал спокойной, счастливой жизни, недоступной поэту, – а может, и грустно-сатирический взгляд на попытки правильного образа жизни, дарующего покой при жизни. Так или иначе, но в этом стихотворении поэт свел воедино три времени в попытке осмыслить их единство в жизненном цикле человека, которому не дано избежать ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Это стихотворение – одно из немногих исключений в творчестве Жуковского, подверженного общему лейтмотиву: настоящее – страдание, счастье в прошлом и будущем. Еще одно исключение – «Голос с того света» (1815): Не узнавай, куда я путь склонила, В какой предел из мира перешла… О друг, я все земное совершила; Я на земле любила и жила. Нашла ли их? Сбылись ли ожиданья? Без страха верь: обмана сердцу нет; Сбылосья все; я в стороне свиданья; И знаю здесь, сколь ваш прекрасен свет. С одной стороны, это стихотворение повторяет основной лейтмотив творчества Жуковского: «сторона свиданья» (тот свет), «минувшее с тобою» и т. д. В то же время такие фразы, как «друг, на земле великое не тщетно» и «не унывай» несколько противоречат общему пониманию Жуковским настоящего. Как и предыдущее стихотворение, «Голос с того света» показывает, что абсолютно единственного понимания времени Жуковским не было и быть не могло: жизнь и творчество слишком многогранны, чтобы можно было выстроить их в один ряд. В любой тенденции бывают свои исключения; тем не менее, рассмотрев творчество В. Жуковского, можно выделить две основные временные оппозиции в его поэзии: «настоящее – будущее», «настоящее – прошлое» и «прошлое – будущее», причем последняя оппозиция предстает скорее в состоянии диалектического единения и взаимопроникновения. Похожие материалы: Календарные обряды (яичное заговенье) Антуан де Сент-Экзюпери. Вечный полет мысли Выводы |
Время души в лирике Жуковского
Страница 6
О литературе » Художественное время в поэзии В.А. Жуковского » Время души в лирике Жуковского
