Но как бы естественно ни чувствовал себя Евгений Шварц в мире сказки, он вынужден был расставаться с этим миром, коль скоро того требовали выдвигавшиеся перед ним неотложные творческие задачи. На глазах писателя совершались события, которые по самому духу и масштабу своему были столь значительны, что пытливый и проницательный художник должен был непременно задуматься над ними.

Одним из таких событий была знаменитая челюскинская эпопея, история спасения большой группы советских людей, совершавших на ледоколе "Челюскин" арктический рейс и вынужденных в результате катастрофического изменения ледовой обстановки сойти с ледокола на ненадежный дрейфующий лед.

Незадолго до этого события Шварц создал пьесу "Брат и сестра". Маленькая Маруся — не та ли самая, которая действовала в "Ундервуде" или выступала в "Кладе" под именем Птахи, — уверенная в том, что на реке очутился ее брат, вскакивает на уже расколовшуюся льдину, льдину относит течением на середину реки, и девочка оказывается в смертельной опасности. Все дальнейшее действие пьесы воссоздавало волнующую картину спасения маленькой Маруси. На борьбу за ребенка поднялся весь город; тревожно гудели заводские трубы, завывали пожарные сирены, огромная толпа людей — рабочих и красноармейцев, пожарников и саперов — бежала по берегу, чтобы не отстать от плывущей на хрупкой льдине Маруси. Картина огромного, братски сплоченного человеческого коллектива, борющегося за жизнь маленькой, никому не известной девочки, была главной в пьесе "Брат и сестра" и не могла не вызвать у юных зрителей чувства патриотической гордости.

Уже в дни войны, в 1942 году, Шварц пишет пьесу "Одна ночь" — о людях ленинградской блокады, их мужестве и подлинно героической дружбе, выдержавшей с честью самое суровое испытание, какое когда-либо выпадало на долю людей. К пьесам, подобным "Одной ночи", можно было бы, вероятно, предъявить серьезные упреки, — написаны они были отнюдь не в меру действительных возможностей писателя. Однако как бы справедливы ни были эти упреки, они не должны закрывать от нас значения этих пьес в литературной биографии Шварца. Они служат живым свидетельством того, что писатель никогда не довольствовался уже найденными им художественными средствами, напряженно искал разные и притом кратчайшие пути к самым животрепещущим и волнующим темам современности.

А. М. Горький более всего ценил в сказках "изумительную способность нашей мысли заглядывать далеко вперед факта". В наибольшей степени эта способность присуща народной сказке: безбоязненно выходя за границы реального, наделяя знаменитых "младших сыновей", терпеливых и бесстрашных Иванушек способностью побеждать самые коварные силы зла, народная сказка как бы заглядывала в завтрашний день русского национального характера, предугадывала силу, которая проявится в этом характере при встрече с решающими жизненными испытаниями, — иными словами, сказка помогала людям верить в себя, формировала их самосознание, воспитывала в них чувство собственного достоинства.

В этом смысле самые талантливые и самобытные из всех сказочников, которых когда-либо выдвигала наша литература, оказывались наиболее верными и послушными учениками и подмастерьями народа — великого фантазера, мудреца и провидца. Оставаясь верными необыкновенно устойчивым сказочным традициям, они использовали сказку как прибежище неиссякающей жизненной новизны, как свидетеля и комментатора поучительных перемен, которые каждодневно происходят в жизни, в людях, в человеческих характерах.

Какие только превращения не пришлось пережить старой злодейке бабе-яге! Удобно пристроившись в ступе, погоняя толкачом и прикрываясь смертоносным огненным щитом, скакала она из столетья в столетье, из сказки в сказку. Над сколькими маленькими девочками и взрослыми девицами ни старалась она поглумиться, кого только ни пыталась обмануть и зажарить, а молодцы жихари, Филютки и Василисы умудрялись перехитрить ее. Исследователи сказочного фольклора создали даже специальную классификацию разновидностей этого образа. В одних сказках яга-дарительница коварно выспрашивала у героя подробности его жизни и затем дарами и гостинцами завлекала в свои сети; в других появлялась яга-похитительница, которая выкрадывала детей и торопилась их изжарить; в третьих можно было встретить ягу-воительницу, вырезавшую из детских спин ремни и опутывавшую этими ремнями свои жертвы.

Похожие материалы:

Н.Г. Чернышевский (1828—1889)
Николай Гаврилович Чернышевский родился в Саратове в семье священника. Предки его со стороны матери были священниками в третьем поколении. К своим родителям Чернышевский всегда относился с глубоким сыновним почтением. С ранних лет он обна ...

Семья Пушкина
Александр Сергеевич Пушкин с гордостью относился к своей родословной, как по линии отца, так и по линии матери. Хроника жизни предков поэта тесно переплеталась с героическим прошлым государства Российского. В одном из стихотворений Пушкин ...

Личность и творческая судьба писателя Л.Н. Андреева.Обзор научно-критической литературы
Леонид Николаевич Андреев (1871 – 1919) Слава пришла к нему удивительно рано, и уже первый его взлет был столь стремителен и высок, что ему мог позавидовать не только любой из удачно начавших, но даже маститые авторы, жившие и творящие н ...